Сила не дается тому, кто способен убрать нож в последний миг. Сила не лелеет тех, кто ищет себе оправдание – в морали, в правде, в вере.
Сила и есть правда.
А такие как ты - никогда до нее не доберутся. Такие как ты будут поглаживать свою слабость, нарекая ее честью или каким-нибудь там милосердием… Они не смогут плавать у самой поверхности - плавники коротковаты. Таким, как ты - самое место здесь - в забытьи, среди пыльного хлама, среди бездомных, беглецов и полоумных. Ты не спроста здесь оказалась, Чарли.

Я, мечтавший доказать всем и вся, что, как не кидай меня с баркаса, - я выплыву.
Я, бросивший, как сопливый мальчишка, нож и давший деру что было сил из хаты спящего Липса.
Я, забывший про нычки, гордость и наживу, метнувшийся на первый же паром до материка – как можно дальше – туда, где не было ни Эрни, ни Липса, ни Туби Краба, ни кого, кто знал бы, кто такой это Спикиззи.
Туда, где я мог бы спрятаться раз и навсегда.
И просто плыть: не слишком высоко, но и не пузом кверху.
Вот и плаваем с тобой, Рыбка.

Я не знаю ответ, может, ты подскажешь мне, чем себя тешить?
Тем, что трусость – это то же благоразумие?
Хорошо, тогда я поступил по меньшей мере благоразумно!
Поступил ли правильно?
Кто знает... Я здесь, а значит, пес с ней, с силой – когда ты жив, цел, да еще и с девчонкой можешь полночи проворковать...

Тогда давай таким его и оставим. Пусть хоть на бумаге он будет благоразумным и живым. А что там взаправду было – да тьфу – кому какое дело до чужой правды, когда можно наврать неплохую историю. Так ведь?